1.1 На днях я прочел стихи, написанные одним известным художником, самобытные и безыскусственные.
1.2 Душа всегда получает наставление в таких строках, каков бы ни был их предмет.
1.3 Чувства, вселяемые ими, ценнее любых мыслей, которые они могут содержать в себе.
1.4 Верить своей собственной мысли, верить в то, что истина из глубины твоего сердца истинна для всего человечества — это и есть гениальность.
1.5 Выскажи свое скрытое убеждение, и оно станет всеобщим, потому что самое глубокое в должное время становится и самым широким, и наша первая мысль возвращается нам трубами Последнего Суда.
1.6 Каждому из нас присущее, как голос разума, достоинство, которое мы различаем в Моисее, Платоне и Мильтоне — то, что они ни во что не ставили книги и традиции, и говорили не о том, что думали люди, но о том, что думали они сами.
1.7 Человек должен учиться замечать проблески света, вспыхивающие внутри его разума, и следить за ними пристальнее, чем за сиянием небосвода поэтов и мудрецов.
1.8 Но он безотчетно отвергает свою мысль, потому что она его.
1.9 В каждом творении гения мы узнаем наши собственные отвергнутые мысли: они возвращаются к нам с холодным уверенным величием.
1.10 Лучшие произведения искусства не могут преподать нам более впечатляющего урока.
1.11 Они учат нас со здоровым упорством повиноваться нашему непосредственному впечатлению, и всего тверже тогда, когда голоса всего общества на другой стороне.
1.12 Иначе завтра незнакомец выскажет то самое, что мы все время чувствовали и о чем думали, и властный здравый смысл его слов вынудит нас перенять со стыдом от другого свое собственное мнение.

2.13 В развитии каждого человека наступает момент, когда он приходит к убеждению, что зависть — это невежество, что подражание — это самоубийство, что он должен принять себя как свой удел, на радость, на горе, что хотя обширный мир полнится благами, ни зерна пищи не достанется ему кроме той, что принесет его труд, отданный тому клочку земли, что достался ему для возделывания.
2.14 Сила, пребывающая в нем, не встречалась еще в природе, и никто кроме него не знает, что это, то, что он может сделать, не знает и он сам, пока не испытает себя.
2.15 Не без причины одно лицо, один характер, один факт, производят на него большое впечатление, а другие — нет.
2.16 Высеченное в памяти подчинено предустановленной гармонии.
2.17 Глаз был устремлен на место, куда должен был упасть луч, чтобы он мог свидетельствовать именно об этом луче.
2.18 Мы едва ли даже на половину выражаем себя, и стыдимся той божественной идеи, которую воплощает каждый из нас.
2.19 Можно смело быть уверенным в том, что она гармонична и благотворна, и выказать ее как она есть, но Бог не станет открывать свое творение через трусов.
2.20 Человек доволен и весел, когда он вложил душу в свою работу и сделал ее так хорошо, как мог, но что сказано или сделано иначе, не принесет покоя.
2.21 Такое достижение ничего не дает.
2.22 В такой попытке оставляет его гений, недружна муза, нет выдумки, нет надежды.

3.23 Поверь самому себе! — каждое сердце дрожит вместе с это стальной струной.
3.24 Прими место, которое божественное провидение нашло для тебя, общество твоих современников, соединение событий.
3.25 Так делали великие люди всех времен — как дети вверялись они гению своего века, показывая, как безусловно доверяли они тому, что наполняло их сердце, творило их руками, руководило всем их существом.
3.26 А мы — люди настоящего, и должны с достоинством принять ту же трансцендентную судьбу — не младшие и немощные в безопасном уголке, не трусы, бегущие от революции, но предводители, избавители и благодетели, повинующиеся Всемогущей силе и наступающие на Хаос и Мрак.

4.27 Какими чудесными оракулами на этот счет делится с нами природа в лицах детей, младенцев и даже дикарей!
4.28 Того разделенного, охваченного мятежом разума, того недоверия к чувствам — ведь наша арифметика подсчитала силы и средства, противостоящие нашей воле, у них нет.
4.29 Их разум — одно целое, их взгляд еще не покорен, и когда мы смотрим в их лица мы приходим в смущение.
4.30 Раннее детство никому не подчиняется, но все подчинено ему, так что один младенец обычно справляется с четырьмя-пятью взрослыми, которые болтают и играют с ним.
4.31 Так Бог равно вооружил и детство и юность и зрелость каждое своими собственными остротой и чародейством, и сделал их достойными зависти и приязни, и их притязания не отбросить, если они стоят на своем.
4.32 Не думай, что ребенок бессилен, потому что он не может поддержать разговор с тобой и со мной.
4.33 Прислушайся! В соседней комнате его голос достаточно ясен и выразителен.
4.34 Похоже, он знает, как говорить со своими сверстниками.
4.35 Робкий или смелый, со временем он узнает, как сделать нас, стариков, совсем ненужными.

5.36 Беззаботность мальчишек, которые уверены в том, что им гарантирован обед, и подобно лорду пренебрегают тем, чтобы говорить и делать что бы то ни было для того, чтобы понравиться — вот здоровая позиция человеческой природы.
5.37 Мальчик в гостиной — то же, что партер в театре: независимый, неответственный, наблюдающий из своего угла за людьми и событиями со стороны, он испытывает их и выносит им приговор по их заслугам, по-мальчишечьи быстро и кратко: хороший, плохой, интересный, глупый, увлекающий, назойливый.
5.38 Он никогда не стесняет себя последствиями и интересами: он выдает независимый, откровенный вердикт.
5.39 Вы должны расположить его, он вашего расположения не ищет.
5.40 Но взрослый человек, можно сказать, заключен в тюрьму своей сознательностью.
5.41 Как только он однажды произвел эффект словом или делом, он стал человеком подневольным, под надзором тысячи симпатий и антипатий, с которыми теперь он должен считаться.
5.42 Для этого не существует Леты.
5.43 О, если бы он мог снова вернуться к своему нейтралитету!
5.44 Тот, кто так сможет избежать всех обязательств и, сам будучи на виду, видеть по-прежнему с непритворной, непредубежденной, неподкупной, незапуганной ясностью, всегда будет грозен.
5.45 Он изречет суждения обо всем происходящем, которые, принятые не как мнение но как необходимость, жалом вопьются в уши людей, и повергнут их в трепет.

6.46 Это голоса, которые мы слышим в уединении, но они слабеют и делаются неслышными, когда мы вступаем в мир.
6.47 Общество повсюду в заговоре против мужества каждого из своих членов.
6.48 Общество — это акционерная компания, участники которой для того, чтобы надежнее обеспечить хлеб каждому акционеру, согласны пожертвовать свободой и развитием едока.
6.49 Добродетель, которая требуется прежде всего — конформизм.
6.50 Доверие к себе считается в нем извращением.
6.51 Общество любит не реальные вещи и создателей, а названия и обычаи.

7.52 Любой, кто хочет быть человеком, должен быть нонконформистом.
7.53 Тот, кто увенчает себя бессмертными пальмами, не должен останавливаться перед именем добра, но должен выяснить, добро ли это.
7.54 Нет ничего святого самого по себе, кроме цельности твоего разума.
7.55 Оправдай себя перед самим собой, и весь мир поддержит тебя.
7.56 Я помню мои ответ, который, тогда еще совсем юноша, я дал одному уважаемому наставнику, который имел обыкновение докучать мне хорошо известными церковными доктринами.
7.57 На мои слова "Что делать мне со святостью традиций, если я живу только тем, что внутри меня?" мой товарищ предположил: "Такие побуждения могут приходить снизу, а не сверху".
7.58 Я ответил так: "Мне не кажется, что они таковы. Но уж если я рожден дьяволом, значит, я буду жить как дьявол".
7.59 Ни один закон не свят для меня, кроме закона моей природы.
7.60 Добро и зло — только имена, которые просто перенести на то или на это; правильно только то что соответствует моей конституции, неправильно только то, что ей противоречит.
7.61 Человек должен так держать себя перед любым противодействием, словно всё кроме него самого нереально и эфемерно.
7.62 Мне становится стыдно когда я думаю, как легко мы сдаемся перед званиями и именами, перед большими обществами и мертвыми установлениями.
7.63 Каждый, кто хорошо держится и говорит, воздействует на меня и заставляет колебаться больше, чем должно.
7.64 Я должен идти прямо и энергично, и говорить чистую правду всеми возможными путями.
7.65 Если злоба и тщеславие рядятся в одежды благотворительности, позволим ли им это?
7.66 Если яростный фанатик присваивает себе выгодное дело аболиционизма и приходит ко мне поделиться своими последними новостями с Барбадоса, почему мне не сказать ему: «Люби своего ребенка, люби работника, который колет тебе дрова, будь добрым и скромным: обрети эту добродетель, и никогда не прикрывай свое жёсткое и жестокое честолюбие этой невероятной добротой к неграм за тысячи миль от тебя. Твоя любовь к дальнему — это злоба к ближнему».
7.67 Грубым и неприветливым будет такое приветствие, но правда лучше притворной любви.
7.68 Твоя доброта должна иметь границы — иначе она ничто.
7.69 Когда любовь скулит и хнычет, нужно в противодействие ей проповедовать ненависть.
7.70 Я оставляю и отца, и мать, и жену, и брата, когда мой гений зовёт меня.
7.71 Я хотел бы написать «Чудак» над дверью.
7.72 Я надеюсь, тут кроется нечто большее, чем чудачество, но не тратить же нам целый день на объяснения.
7.73 Не ждите, что я объясню вам причину, по которой я участвую в том или ином обществе или избегаю его.
7.74 Не рассказывайте мне, как это сделал сегодня один добрый человек, о моей обязанности обеспечить всем беднякам достойную жизнь.
7.75 Разве они мои бедные?
7.76 Говорю тебе, о глупейший филантроп: мне жаль каждого доллара, каждого десятицентовика, каждого цента, отданного этим людям, которые не принадлежат мне и которым не принадлежу я.
7.77 Есть род людей, которым я всецело предан духовным родством; за них я пойду в тюрьму, если понадобится; но ваша разнообразная публичная благотворительность, образование в колледжах для дураков, постройка ненужных молельных, подаяние пьяницам и плодящиеся тысячами общества помощи.., хотя, стыдно сознаться, я иногда не выдерживаю и жертвую доллар, грешный доллар, в котором я вскоре наберусь мужества отказать вам.

8.78 Добродетели, по общей оценке, являются скорее исключением, чем правилом.
8.79 Есть человек и есть его добродетели.
8.80 Люди совершают так называемое хорошее дело, причастное отваге или милосердию, во многом как если бы они платили штраф за ежедневную неявку на смотр.
8.81 Их поступки совершены будто в оправдание или как извинение за то, что они живут на свете — так инвалиды и безумцы дорого оплачивают свой стол.
8.82 Их добродетели — епитимья.
8.83 Я хочу не каяться, но жить.
8.84 Моя жизнь для себя самой, а не для показа.
8.85 Я скорее предпочту жизнь без напряжения, искреннюю и спокойную, чем блестящую и непостоянную.
8.86 Я хочу, чтобы она была здоровой и приятной, и не нуждалась в диете и кровопусканиях.
8.87 Я требую прямого свидетельства, что ты — человек, и отклоняю апелляцию человека к его делам.
8.88 Я знаю, что я не становлюсь другим, совершаю я поступки, которые считаются прекрасными, или воздерживаюсь от них.
8.89 Я отказываюсь оплачивать как привилегию то, что принадлежит мне по праву рождения.
8.90 Как бы ни были посредственны и скудны мои дарования, но я существую на самом деле, и уверенность в этом, моя собственная и моих товарищей, не нуждается ни в каких подтверждениях со стороны.

9.91 То, что я должен делать — вот все, что меня заботит, а не то, что думают люди.
9.92 Это правило, соблюдать которое одинаково трудно и в практической и в духовной жизни, может полностью описать различие между величием и посредственностью.
9.93 Еще труднее следовать ему оттого, что ты повсюду найдешь тех, кто думает, что лучше тебя знает, в чем твой долг.
9.94 Легко жить в мире по мирским законам, легко жить в уединении по-своему, но великий человек — это тот, кто среди толпы сохраняет в безупречной свежести независимость одиночества.

10.95 В подчинении обычаям, которые стали для тебя безжизненными, плохо то, что это рассеивает твою силу.
10.96 Это растрачивает твое время и размывает представление о твоем характере.
10.97 Если ты поддерживаешь безразличную тебе церковь, участвуешь в безразличном тебе библейском обществе, голосуешь с большой партией за правительство или против него, накрываешь на стол как обычные хозяева — за всеми этими ширмами мне трудно понять, что именно ты за человек.
10.98 И, конечно, столько силы забрано из твоей настоящей жизни.
10.99 Но займись своим делом, и я узнаю тебя.
10.100 Займись своим делом, и твоя сила вернется.
10.101 Человек должен рассмотреть, что за жмурки эта игра в конформизм.
10.102 Если я знаю, к какой секте ты принадлежишь, я предвижу твои доводы.
10.103 Я слышу проповедника, объявляющего предмет и тему — целесообразность одного из установлений его церкви.
10.104 Разве я не знаю наперед, что невозможно, чтобы он смог сказать новое, идущее изнутри слово?
10.105 Разве я не знаю, что несмотря на все его показное намерение исследовать основания установления, ничего подобного он не сделает?
10.106 Разве я не знаю, что он поклялся себе не видеть ничего, кроме одной стороны — дозволенной стороны, не как человек, но как церковный служитель.
10.107 Он — нанятый адвокат, а эти манеры судьи — пустое притворство.
10.108 Итак, большинство людей завязали себе глаза тем или иным платком и присоединились к одной из этих общностей мнений.
10.109 Этот конформизм заставляет их ошибаться не в нескольких мелочах, быть не лжецами от случая к случаю, но ошибаться в каждой мелочи.
10.110 Каждая их истина — не совсем истина.
10.111 Их два — не настоящее два, их четыре — не настоящее четыре; так что каждое слово, которое они говорят, раздражает нас, и мы не знаем, с чего начинать поправлять их.
10.112 Тем временем природа не медлит облачить нас в тюремную униформу партии, к которой мы присоединились.
10.113 Мы приходим к одним очертаниям лица и фигуры и приобретаем мало-помалу послушнейшее ослиное выражение.
10.114 Есть унизительное переживание в частной жизни, которое не преминуло сделаться также и общей историей: я имею в виду «глупую гримасу восхищения», принужденную улыбку, которую мы надеваем в компании, где мы не чувствуем себя свободно, в ответ на разговор, который нам не интересен.
10.115 Мышцы, движимые не спонтанно, но захваченные низким принуждением, начинают деревенеть вокруг лица, производя самое неприятное впечатление.

11.116 За нонконформизм мир бичует тебя своим недовольством.
11.117 И поэтому человек должен знать, во что оценить кислую мину.
11.118 Случайные люди бросают на него косые взгляды на людной улице или в дружеской гостиной.
11.119 Если бы эта холодность имела свой исток в неуважении и неприязни, подобных его собственным, лучше бы ему отправиться домой с печальным лицом; но кислые мины толпы, также как их сладкие мины, не имеют глубокой причины, но надеваются и снимаются по дуновению ветра и указанию газеты.
11.120 И все же труднее перенести недовольство толпы, нежели политиков и ученых.
11.121 Довольно просто для твердого человека, который знает мир, выносить гнев культурных классов.
11.122 Их гнев приличен и благоразумен, они пугливы, так как весьма уязвимы сами.
11.123 Но когда к их женственному гневу добавлено возмущение народа, когда подняты невежественные и нищие, когда неразумную грубую силу, которая лежит на дне общества, заставляют рычать и показывать зубы, тогда необходимы величие души и вера, чтобы подобно божеству, считать это пустяком, недостойным беспокойства.

12.124 Еще один страх, который отпугивает нас от доверия к себе — это наше постоянство, почтительность к нашим прошлым поступками или словам из-за того, что чужие глаза не имеют иных данных для вычисления нашей орбиты, чем наши прошлые поступки, а нам было бы неприятно нарушить их ожидания.

13.125 Но зачем тебе все время оглядываться?
13.126 Зачем тащить этот мертвый груз воспоминаний, чтобы не противоречить тому, что ты сказал в этом или том публичном месте?
13.127 Допусти, что ты противоречишь себе, что тогда?
13.128 Одним из правил мудрости кажется никогда не полагаться только на свою память, едва ли даже в акте чистого воспоминания, но привести прошлое на суд тысячеокого настоящего, и жить всегда новым днем.
13.128 В твоей метафизике ты отрицал личность Божества, но, когда приходят искренние побуждения души, отдай им сердце и жизнь, пусть они и облекут Бога формой и цветом.
13.130 Оставь свою теорию, как Иосиф оставил свою одежду в руках распутницы, и беги.

14.131 Глупое постоянство — пугало маленьких умов, которому поклоняются маленькие политики и философы и богословы.
14.132 Большой дух постоянство обрекает на бездействие.
14.133 С равным основанием он может заняться своей тенью на стене.
14.134 Твердо выскажи то, что думаешь сейчас, а завтра также твердо выскажи то, что внушит тебе завтрашний день, пусть это и противоречит всему, что ты сказал сегодня.
14.135 — Но, будь уверен, тебя поймут превратно.
14.136 — В таком случае, так ли плохо быть превратно понятым?
14.137 Пифагора понимали превратно, и Сократа, и Иисуса, и Лютера, и Коперника, и Галилея, и Ньютона, и каждую чистую и мудрую душу, которая когда-либо облекалась плотью.
14.138 Быть великим — значит быть понятым превратно.

15.139 Я думаю, нет человека, способного преступить свою природу.
15.140 Все порывы его воли сглажены законом его бытия, подобно тому как неровности Анд и Гималаев ничтожны на окружности земного шара.
15.141 Не имеет значения, как мерить человека и чем его испытывать.
15.142 Характер как акростих или Александрийская строфа: читай его с начала, с конца или поперек, он по-прежнему означает то же самое.
15.143 В этой приятной смиренной жизни среди лесов, которую Бог дозволил мне вести, пусть день за днем я записываю мои искренние мысли, не заглядывая ни в будущее, ни в прошлое, и, я не могу усомниться, все вместе они составят гармоничное целое, хотя я и не имею это в виду и не слежу за этим.
15.144 Пусть моя книга пахнет соснами и звучит жужжаньем насекомых.
15.145 Пусть ласточка над моим окном вплетет ту нить или соломинку, что она несет в своем клюве, в мою ткань.
15.146 Мы кажемся тем, что мы есть.
15.147 Характер направляет нас помимо наших желаний.
15.148 Люди воображают, что они являют свою добродетель или порок только сознательными поступками, и не видят, что дыхание добродетели или порока не прекращается ни на мгновение.

16.149 В любом разнообразии поступков будет согласие, лишь бы каждый из них в свой час был естественным и искренним.
16.150 Подчиненные одной воле, поступки благодаря этому будут гармоничны, как бы несхоже они не выглядели.
16.151 Эти различия — потеря фокуса на малом расстоянии, на малой высоте мысли.
16.152 Одно направление объединяет их все.
16.153 Путь лучшего корабля представляет собой зигзаг, состоящий из сотен галсов.
16.154 Посмотри на эту линию с достаточного расстояния, и она распрямится до усредненного направления.
16.155 Твой естественный поступок объяснит себя и объяснит другие твои естественные поступки.
16.156 Твой конформизм не объясняет ничего.
16.157 Каждый поступок совершай по отдельности, и то, что ты уже совершил по отдельности, докажет твою теперешнюю правоту.
16.158 Величие обращается к суду грядущего.
16.159 Если сегодня я могу быть достаточно тверд для того, чтобы действовать прямо и пренебрегать обращенными на меня взглядами, я должен был уже многое сделать прямо, как будто для того, чтобы защитить себя теперь.
16.160 Но будь что будет, действуй прямо сейчас.
16.161 Всегда презирай пустые видимости, и у тебя всегда будут силы.
16.162 Сила характера накапливается.
16.163 Все прошлые добродетельные дни вложили свою целебную силу в день настоящий.
16.164 Что составляет величие героев сената и полей сражений, которое так наполняет воображение?
16.165 Сознание того, что позади них следует череда великих битв и побед.
16.166 Они льют совокупный свет на выдвинувшегося деятеля.
16.167 Его как будто сопровождает видимая свита ангелов.
16.168 Вот то, что вложило гром в голос Четэма и достоинство в осанку Вашингтона и Америку в глаз Адамса.
16.169 Благородство вызывает у нас почтение, потому что оно непреходяще.
16.170 Оно — всегда древняя добродетель.
16.171 Мы поклоняемся ему сегодня, потому что оно не принадлежит сегодняшнему дню.
16.172 Мы любим его и отдаем ему дань уважения, потому что оно не есть уловка ради нашей любви и уважения, но только от себя самого зависит и само себе наследует, а значит, обладает старинным безупречным происхождением, даже если явлено в молодом человеке.

17.173 Я надеюсь, в эти дни мы в последний раз слышим о конформизме и последовательности.
17.174 Пусть эти слова попадут в газеты и высмеиваются отныне и впредь.
17.175 Вместо звонка, зовущего к обеду, пусть мы услышим свисток спартанской дудки.
17.176 Давайте никогда больше не будем кланяться и извиняться.
17.177 Значительный человек направляется отобедать в мой дом.
17.178 Я не хочу понравится ему, я хочу, чтобы он хотел понравиться мне.
17.179 Я буду представлять здесь все человечество, и хотя я буду вежлив, я буду честен.
17.180 Давайте пристыдим и осудим ловкую посредственность и жалкое довольство нашего времени и бросим в лицо традиции, торговле и власти истину, которая суть вывод из всей истории, что есть великий ответственный Мыслитель и Деятель, создающий, где бы не создавал человек; что настоящий человек не принадлежит никакому времени или месту, но есть центр всего.
17.181 Где он, там природа.
17.182 Он есть мера тебя, и всех людей, и всех событий.
17.183 Обычно всякий человек в общении напоминает нам нечто похожее или кого-то другого.
17.184 Настоящий, сильный характер не похож ни на что иное, он занимает все мироздание.
17.185 Человек должен быть так велик, чтобы лишить значения все обстоятельства. 
17.186 Каждый подлинный человек это причина, страна и эпоха; он требует всех бесконечных пространств, и количеств, и времени, чтобы свершить им задуманное, и потомки выглядят как следующая за ним по пятам вереница клиентов.
17.187 Рожден человек Цезарь, и на века у нас есть Римская империя.
17.188 Рожден Христос, и миллионы умов так срастаются с его гением, что принимают его за саму добродетель и идеал человека.
17.189 Установление — это длинная тень одного человека; так монашество — отшельника Антония, реформация — Лютера, квакерство — Фокса, методизм — Весли, аболиционизм — Кларксона.
17.190 Мильтон назвал Сципиона «вершина Рима»; и вся история с легкостью разрешается в биографии нескольких отважных и искренних личностей.

18.191 Пусть человек впредь знает себе цену и держит вещи у себя в подчинении.
18.192 Пусть он не подглядывает, не прячется, не крадется здесь и там с видом сироты, незаконнорожденного, самозванца в мире, который существует для него.
18.193 Но человек на улице, не находящий в себе достоинства, которое бы соответствовало той силе, которая построила крепость или высекла мраморное божество, чувствует себя бедняком, когда смотрит на них.
18.194 Для него дворец, статуя, дорогая книга имеют чуждый и неприступный вид, подобно нарядной карете, и говорят как будто: «Кто вы такой, сэр?».
18.195 Но все они принадлежат ему, истцы, добивающиеся его внимания, просители, претендующие на его чувства, которые они хотят вызвать и получить в свое владение.
18.196 Картина ждет моего вердикта; не она командует мной, но я выношу решение по ее притязанию на высокую оценку.
18.197 Эта известная басня о пьянице, которого подобрали мертвецки пьяным на улице, перенесли в дом герцога, вымыли и одели и положили на герцогскую кровать, и, по его пробуждении, обращались с ним с подобострастными церемониями, как с герцогом, и убедили его, что он был не в своем уме, обязана своей известностью тому факту, что она так хорошо символизирует положение человека, который в этом мире пребывает как бы в постоянном опьянении, но время от времени пробуждается, развивает свой разум, и обнаруживает себя настоящим принцем.

19.198 Наше чтение попрошайничает и раболепствует.
19.199 Наше историческое воображение обманывает нас.
19.200 Королевский сан и титул лорда, могущество и владение составляют словарь более пышный, чем рассказ о частных лицах Джоне и Эдварде, небольшом доме и повседневном труде; но существо жизни в обоих случаях одинаково, итоговая сумма одна.
19.201 К чему все это почитание Альфреда, Скандербега и Густава?
19.202 Положим, они были доблестны, неужели они износили доблесть?
19.203 Цена твоего сегодняшнего частного поступка так же высока, как и их прославленных государственных шагов.
19.204 Когда частный человек будет поступать по своим подлинным убеждениям, слава будет перенесена с деяний королей на деяния частных лиц.

20.205 Человечество уже получило урок, преподанный ему королями, которые так сильно магнетизировали народы.
20.206 Этот колоссальный символ научил его тому взаимному уважению, которое человек должен оказывать человеку.
20.207 Приятное смирение, с которым люди повсюду позволяли королю, обладателю знатности или богатства, жить среди них по своим законам, судить вещи и людей по своей мерке и менять их суждения на противоположные, получать привилегии не за деньги, но из чести, и представлять закон своей персоной, было иероглифом, посредством которого они смутно обозначали осознание своих собственных прав и достоинства, прав каждого человека.

21.208 Магнетизм, который излучают все оригинальные поступки, объясняется, когда мы исследуем причину доверия к себе.
21.209 Кто Доверяемый?
21.210 Что за исконное Я, на котором может быть основано безграничное доверие?
21.211 Какова природа и сила этой необъяснимой наукой звезды без параллакса, без вычисляемых элементов, которая бросает лучи красоты даже на пустые и низкие поступки, если явлен малейший знак оригинальности?
21.212 Исследование ведет нас к тому источнику, составляющему сущность разом гениальности, добродетели и жизни, которое мы называем Непосредственность или Инстинкт.
21.213 Мы обозначаем эту первичную мудрость как Интуицию, все дальнейшее знание — лишь эрудиция.
21.214 В этой глубинной силе, последней реальности, за которую не может проникнуть анализ, все вещи обретают свое общее начало.
21.215 Потому что ощущение бытия, которое в спокойные часы поднимается, мы не знаем как, в душе, не отделено от всех вещей, от пространства, от света, от времени, от человека, но одно с ними, и очевидно происходит из того же источника, из которого происходят их жизнь и бытие.
21.216 Мы сначала разделяем существование с вещами, а после смотрим на них как на явления природы и забываем, что причина у нас одна.
21.217 Здесь источник действия и мысли.
21.218 Здесь легкие для того вдохновения, которое дает человеку мудрость, и которое нельзя отрицать без нечестивости и безбожия.
21.219 Мы находимся в руках бесконечного ума, который делает нас приемниками его истины и орудиями его действия.
21.220 Когда мы различаем справедливость, когда мы различаем истину, мы не делаем ничего сами, но открываем проход его лучам.
21.221 Если мы спрашиваем, откуда он приходит, если мы хотим высмотреть его источники в душе — вся философия на ложном пути.
21.222 Его присутствие или его отсутствие — вот все, что мы можем утверждать.
21.223 Каждый различает сознательные акты своего разума и невольные восприятия и знает, что этим невольным восприятиям ему должно безусловно верить.
21.224 Человек может ошибиться в их выражении, но он знает, что они именно таковы, несомненны, как день и ночь.
21.225 Мои преднамеренные действия и достижения — только блуждание: самые бессмысленные грезы, самые смутные естественные чувства управляют моим любопытством и вниманием.
21.226 Неразумные люди готовы противоречить свидетельствам восприятий, как мнениям, и даже с еще большей легкостью, потому что они не различают восприятие и понимание.
21.227 Они воображают, что я выбираю, видеть ли мне эту вещь или другую.
21.228 Но восприятие — не каприз, а неизбежность.
21.229 Если я вижу нечто особенное, после меня это увидят мои дети, и, со временем, весь человеческий род, — хотя, могло случиться, до меня этого никто не замечал.
21.230 Потому что мое восприятие этого — такая же реальность, как солнце.

22.231 Отношения души с божественным духом так чисты, что их оскверняет любая попытка вставить между ними помощника.
22.232 Должно быть так: когда Бог говорит, он говорит не об одном, но обо всем, наполняет своим голосом весь мир; рассеивает из центра настоящей мысли наружу свет, природу, время, души; и новое время и новое сотворение всего.
22.233 Всегда, когда разум прост и воспринимает божественную мудрость, старое уходит — средства, учителя, книги, храмы, первородный грех; он живет сейчас и вбирает прошлое и будущее в час настоящего.
22.234 Все вещи освящаются связью с ним, каждая не меньше и не больше другой.
22.235 Все вещи растворяются своей причиной до своего средоточия, мелкие отдельные чудеса исчезают в мировом чуде.
22.236 Поэтому, если человек претендует на то, что знает Бога и может говорить о нем, и переносит тебя назад к языку какого-то древнего, обратившегося в прах народа в другой стране, в другом мире, не верь ему.
22.237 Желудь лучше ли дуба, который его полнота и завершение?
22.238 Родитель лучше ли ребенка, в которого он вложил свое зрелое бытие?
22.239 Откуда же тогда это поклонение прошлому?
22.240 Века — заговорщики против благоденствия и власти души.
22.241 Время и пространство — ничто, кроме произведенных глазом физиологических цветов, но душа — это свет; где она есть, там день, где она была, там ночь; и история — глупость и вред, если она нечто больше, чем радостная притча или иносказание моего бытия и становления.

23.242 Человек робеет и оправдывается, он больше не стоит прямо, он не смеет сказать «я мыслю», «я существую», но цитирует какого-нибудь святого или мудреца.
23.243 Стыд охватывает его перед стебельком травы или цветущей розой.
23.244 Вот эти розы под моим окном не ссылаются на розы прошлого или лучшие розы; они таковы, каковы есть, они существуют с Богом в настоящем.
23.245 Для них нет времени.
23.246 Вот просто роза: она совершенна в любой момент своего существования.
23.247 Прежде чем раскроется почка, ее жизнь полна; не более в распустившемся цветке, не менее в безлистном корне.
23.248 Ее природа удовлетворена, и она удовлетворяет требования природы, одинаково в любой момент.
23.249 Но человек откладывает или вспоминает; он не живет в настоящем, но, глядя назад, горюет о прошлом, или, не обращая внимания на сокровища, что окружают его, становится на цыпочки, чтобы заглянуть в будущее.
23.250 Он не может быть счастливым и сильным, пока он тоже не живет с природой в настоящем, над временем.

24.251 Это нетрудно понять.
24.252 Но посмотрите, какие сильные умы не осмелились услышать самого Бога до тех пор, пока он не заговорил слогом не знаю каких Давида, или Иеремии, или Павла.
24.253 Мы не должны всегда так высоко ценить несколько книг, несколько биографий.
24.254 Мы как дети, которые повторяют наизусть сентенции бабушек и учителей, а становясь старше, взрослых, людей с характером и талантами, которых им доводится встречать, — мучительно припоминая точные слова, которые были сказаны; потом, когда они приходят к точке зрения, которую имели те, кто эти слова изрек, они их понимают, и перестают держатся за слова, потому что в любое время они могут высказаться так же хорошо, если представится случай.
24.255 Если мы по-настоящему живем, давайте и чувствовать по-настоящему.
24.256 Сильному человеку так же легко быть сильным, как слабому быть слабым.
24.257 Когда у нас есть новое восприятие, с радостью избавим память от груд ее сокровищ, как от старого хлама.
24.258 Когда человек живет с Богом, пусть его голос будет благозвучен, как журчание ручья и шелест пшеницы.

25.259 И теперь еще самая высокая истина об этом остается невысказанной; вероятно, она и не может быть высказана, потому что все, что мы говорим, это отдаленное припоминание интуитивного.
25.260 Мысль, посредством которой я сейчас могу приблизиться к ней насколько возможно близко, такова.
25.261 Когда благо близко к тебе, когда в тебе самом есть жизнь, происходит это не известным или привычным путем; не ищи следов, оставленных другими, не смотри на лица, не слушай имен; путь, мысль, благо будут полностью незнакомы и новы.
25.262 Держись подальше от примеров и опыта.
25.263 Твой путь ведет от человека, не к человеку.
25.264 Все личности, жившие когда-либо — его позабытые священники.
25.265 Страх и надежда одинаково недостойны его.
25.266 Даже в надежде есть нечто низкое.
25.267 В час прозрения нет ничего, что может быть названо благодарностью или радостью в собственном смысле слова.
25.268 Душа, возвысившаяся над страстью, созерцает единство и вечную причинность, воспринимает самобытие Истины и Справедливости, и умиротворяется знанием, что все идет так как следует.
25.269 Громадные пространства природы, Атлантический океан, Южное море, длинные промежутки времени, лет, веков — не имеют значения.
25.270 Это, мыслимое и чувствуемое мной, лежит в основе всех прошлых жизненных положений и обстоятельств, на нем держится мое настоящее, и то, что зовут жизнью, и то, что зовут смертью.

26.271 Только жизнь дает силы, не пережитое.
26.272 Сила исчезает в минуту отдыха, она пребывает в моменте перехода из прошлого в новое состояние, в прыжке через бездну, в броске к цели.
26.273 Следующую истину общество ненавидит: то, что душа пребывает в становлении, потому что это навсегда обесценивает прошлое, всех богачей ввергает в бедность, превращает всю славу в позор, не различает святого и мошенника, отбрасывает в сторону равно Иисуса и Иуду.
26.274 Тогда зачем мы болтаем о доверии к себе?
26.275 Поскольку присутствует душа, постольку будет и сила, не самоуверенная, но исполняющая.
26.276 Разговор о доверии — это недостаточный, поверхностный способ рассуждения.
26.277 Лучше будем говорить о том, что доверяет, потому что оно действует и существует.
26.278 Тот, в ком больше послушания, чем во мне, повелевает мной, хотя для этого ему не приходится даже пошевелить пальцем.
26.279 Вокруг него я принужден вращаться гравитацией душ.
26.280 Нам кажется, что это риторика о высокой добродетели.
26.281 Мы пока не видим, что добродетель это Совершенство, и что человек или сообщество, пронизанные принципами и послушные им, должны по закону природы превзойти силой и подчинить все города, народы, королей, богачей, поэтов, которые не таковы.

27.282 Вот заключение, к которому мы столь быстро приходим, рассматривая этот, да и любой другой, предмет: все разрешается в вечно-благословленное Одно.
27.283 Самобытие — атрибут Первопричины, оно определяет меру блага в той степени, в которой она входит во все низшие формы.
27.284 Все вещи реальны настолько, насколько много добродетели они содержат.
27.285 Коммерция, земледелие, охота, китобойный промысел, воинственное красноречие, личный авторитет причастны ей, и вызывают мое уважение как свидетельства ее присутствия и примеси ее действия.
27.286 Я вижу один закон действующим в природе для сохранения и роста.
27.287 Сила в природе — главный критерий справедливости.
27.288 Природа не терпит в своем царстве ничего, что не может постоять за себя.
27.289 Возникновение и развитие планеты, ее притяжение и орбита, выпрямление дерева, согнутого напором сильного ветра, запасы жизненной силы каждого животного и растения — всё это проявления самодостаточной, а значит, доверяющей себе души.

28.290 Так все сосредотачивается: не будем же и мы бродяжничать, у нас есть причина оставаться дома.
28.291 Потрясем, удивим вторгнувшуюся толпу людей, книг и учреждений простым высказыванием божественной истины.
28.292 Предложи вторгнувшимся снять обувь с ног, потому что здесь внутри Бог.
28.293 Пусть наша простота судит их, и наше послушание нашему собственному закону показывает нищету природы и судьбы вне наших естественных богатств.

29.294 Но теперь мы толпа.
29.295 Не стоит человек в благоговейном трепете перед человеком, не наставляет его гений оставаться дома, чтобы соединиться с внутренним океаном, но покидает дом, чтобы выпрашивать стакан воды из чужих урн.
29.296 Мы должны ходить в одиночку.
29.297 Тихая церковь до начала службы нравится мне больше, чем любая проповедь.
29.298 Какими отдаленными, какими спокойными, какими невинными выглядят люди, каждый окруженный границами храма!
29.299 Так останемся же такими навсегда.
29.300 Зачем нам считать своими недостатки друга, жены, отца, ребенка? Потому что они сидят у нашего очага или, как говорят, мы одной крови?
29.301 Моя кровь в каждом человеке, и кровь всех людей во мне.
29.302 Однако из-за этого я не признаю их дурной нрав или глупость своими до такой степени, чтобы стыдиться их.
29.303 Но твое отделение должно быть не механическим, но духовным, то есть, должно быть возвышением.
29.304 Временами весь мир, кажется, сговорился, чтобы докучать тебе назойливыми мелочами.
29.305 Друг, клиент, ребенок, болезнь, страх, нужда, любовь, все сразу стучат в твою запертую дверь и говорят: «Выйди к нам».
29.306 Но ты держись, не вмешивайся в их путаницу.
29.307 На силу, которой люди обладают, чтобы докучать другим, я отвечаю им легким любопытством.
29.308 Ни один человек не может приблизиться ко мне иначе как по моему решению.
29.309 «Что любим, то имеем, но вожделением себя любви лишаем». 

30.310 Если мы не можем сразу возвысится до святостей послушания и веры, давайте, по крайней мере, сопротивляться нашим искушениям; давайте объявим войну и разбудим Тора и Водена, храбрость и верность, в наших саксонских сердцах.
30.311 В наше спокойное время это можно сделать, сказав правду.
30.312 Прекратим лживое гостеприимство и лживую симпатию.
30.313 Не будем больше жить так, как ждут от нас эти обманутые и обманывающие люди, которым мы противоположны.
30.314 Скажи им: Отец, Мать, Жена, Брат, Друг, до сих пор я жил с вами по наружности.
30.315 Отныне и впредь я принадлежу правде.
30.316 Знайте, что с этого момента я не повинуюсь закону меньшему, чем вечный закон.
30.317 Не будет для меня обязательств, только близости.
30.318 Я приложу все силы, чтобы заботиться о родителях, поддерживать семью, буду честным мужем одной жены — но эти отношения я должен наполнить новым беспримерным содержанием.
30.319 Я не признаю суда ваших обычаев.
30.320 Я должен быть собой.
30.321 Я не могу переламывать себя больше для тебя или тебя.
30.322 Если вы можете любить меня таким, каков я есть, мы будем счастливее.
30.323 Если не можете, я буду стремиться стать достойным того, чтобы меня любили.
30.324 Я не буду скрывать мои пристрастия или антипатии.
30.325 Я буду так доверять святости того, что глубоко внутри, что, и под солнцем и под луной, я буду смело делать все, что наполняет меня радостью, и что указывает мне сердце.
30.326 Если ты благороден, я полюблю тебя, если нет, я не оскорблю ни тебя, ни себя лицемерными знаками внимания.
30.327 Если ты честен, но не моей правдой, будь верен своим товарищам, я буду искать своих.
30.328 Я делаю это без эгоизма, но скромно и искренне.
30.329 В наших общих интересах, и в моем, и в твоем, и всех людей, как бы долго мы не жили во лжи, жить в правде.
30.330 Сегодня это звучит резко?
30.331 Скоро ты полюбишь то, что велит тебе твоя природа, также как я, и, если мы будем следовать за истиной, она в конце концов выведет нас в безопасное место.
30.332 Но так можешь ты причинить боль друзьям.
30.333 Да, но я не могу предать мою свободу и мою силу, чтобы пощадить их чувствительность.
30.334 Кроме того, у всех людей есть свои минуты просветления, когда они заглядывают в область абсолютной истины; тогда они оправдают меня и поступят так же.

31.335 Толпа думает, что твой отказ от общественных норм — это отрицание всех норм, и просто антиномизм; и наглый сластолюбец воспользуется именем философии, чтобы позолотить свои преступления.
31.336 Но закон совести обязывает.
31.337 Есть две исповедальни, в одной или другой нам должны опустить грехи.
31.338 Ты можешь выполнить свой круг обязанностей, очистив себя прямым или опосредованным способом.
31.339 Обдумай, исполнил ли ты свой долг перед отцом, матерью, кузеном, соседом, городом, кошкой и собакой; может ли кто из них упрекнуть тебя.
31.340 Но я могу еще пренебречь этой опосредованной нормой и сам отпустить себе грехи.
31.341 У меня есть собственные суровые требования и круг идеалов.
31.342 Он отказывает в имени долга многому из того, что зовут долгом.
31.343 Но если я могу платить по его счетам, он позволяет мне обойтись без общепринятых заповедей.
31.344 Если кто-либо воображает, что этот закон мягок, пусть однажды попробует подчиниться ему.

32.345 И воистину, должно быть нечто богоподобное в том, кто отбрасывает обычные мотивы рода людского и рискует доверить себе надсмотр над собой.
32.346 Да будет возвышенно его сердце, верна его воля, чист его взор, так что всерьез может он быть учением, обществом, законом для себя, так что простое намерение может быть для него так же твердо, как для других железная необходимость!

33.347 Любой кто рассмотрит сегодняшние аспекты того, что различают под именем общества, увидит необходимость этой этики.
33.348 Жилы и сердце как будто вынули из человека, и мы стали боязливыми, унылыми плаксами.
33.349 Мы боимся правды, боимся судьбы, боимся смерти, боимся друг друга.
33.350 Наш век не производит великих и полноценных личностей.
33.351 Мы нуждаемся в мужчинах и женщинах, которые обновят жизнь и устройство нашего общества, но мы видим, что большинство натур — банкроты, не могут удовлетворить свои потребности, имеют амбиции, которые никак не соотносятся с их практическими силами, и кланяются, и просят день и ночь без перерыва.
33.352 Наше домохозяйство нище, наши искусства, наши занятия, наши браки, наша религия выбраны не нами, но общество выбрало их для нас.
33.353 Мы солдаты гостиных.
33.354 Мы избегаем тяжелых битв судьбы, где рождается сила.

34.355 Если наши молодые люди терпят неудачу в своих первых предприятиях, они теряют всё свое мужество.
34.356 Если начинающий коммерсант прогорает, люди говорят: он погиб.
34.357 Если превосходно одаренный юноша обучается в одном из наших колледжей и не получает должности в офисе в Бостоне или Нью-Йорке или их окрестностях через год после выпуска, его друзьям и ему самому кажется правильным, что его воля сломлена, и он жалуется всю оставшуюся жизнь.
34.358 Здоровый парень из Нью-Гэмпшира или Вермонта, который по очереди испробовал все занятия, кто запрягает, сеет, торгует вразнос, держит школу, читает проповеди, редактирует газету, идет в Конгресс, покупает земельные участки под строительство, и так далее, год за годом, и всегда, как кошка, приземляется на лапы, стоит сотни этих городских девиц.
34.359 Он идет в ногу со своим временем и ему не стыдно «не получить образование», потому что он не откладывает свою жизнь, но уже живет.
34.350 У него не один шанс, но сто шансов.
34.351 Пусть стоик раскроет возможности человека и скажет людям, что они не склонившиеся ивы, но могут и должны вырваться, что с развитием доверия к себе появятся новые силы, что человек — это слово, ставшее плотью, что он рожден для благоденствия народов, что он должен стыдиться нашего сочувствия, и что в момент, когда он действует по-своему, вышвырнув законы, книги, идолопоклонство и обычаи вон из окна, мы больше не жалеем его, но благодарим и чтим его, — и этот учитель возвратит величие человеческой жизни и сделает свое имя почитаемым на все времена.

35.352 Легко увидеть, что рост доверия к себе должен совершить революцию во всех человеческих учреждениях и отношениях, в религии, в образовании, в занятиях, в образе жизни, в сообществах, в собственности, в теоретических суждениях.

36.353 1. Что за молитвы позволяют себе люди!
36.354 То обряд, который они называют священным, даже не смел и не мужественен.
36.355 Молитва целит мимо и просит чужих прибылей, достигаемых чужими добродетелями, и теряется в бесконечных лабиринтах естественного и сверхъестественного, и посреднического и чудесного.
36.356 Молитва, которая просит отдельную выгоду — что-нибудь меньше целого блага — порочна.
36.357 Молитва — это размышление о фактах жизни с наивысшей точки зрения.
36.358 Это монолог созерцающей и ликующей души.
36.359 Это дух Бога, признающий свои творения удавшимися.
36.360 Но молитва как средство достижения частной цели — бедность и воровство.
36.361 Она предполагает дуализм, отсутствие единства в природе и сознании.
36.362 Как только человек станет одним с Богом, он не будет просить.
36.363 Он увидит молитву в любом действии.
36.364 Молитва фермера, преклонившего колени, чтобы прополоть поле, молитва гребца, преклонившего колени со взмахом весла — настоящие молитвы, слышимые повсюду в природе, пусть и прост их предмет.
36.365 В «Бондукке» Флэтчера на повеление вопросить бога Одата Каратах отвечает:
36.366 «Его воля скрыта в наших стремлениях;
36.367 Наши доблести — наши лучшие боги».
36.368 Другой вид ложных молитв — наши сожаления.
36.369 Недовольство — это недостаток доверия к себе, это немощь воли.
36.370 Сожалей о бедствиях, если этим ты можешь помочь страдальцу, если нет, позаботься о своем деле, и зло сразу же начнет исправляться.
36.371 Наше сочувствие так же низменно.
36.372 Мы приходим к тем, кто неразумно плачет, усаживаемся и плачем за компанию, вместо того чтобы поделиться с ними истиной и здоровьем в сильных разрядах электричества, заставив их снова слушаться своего собственного разума.
36.373 Тайна судьбы в том, что наше счастье в наших руках.
36.374 Вечно приятен богам и людям человек, который помогает себе сам.
36.375 Перед ним широко распахнуты все двери, его приветствуют все языки, его увенчивают все почести, на него с вожделением устремлены все взгляды.
36.376 Наша любовь стремится к нему и окружает его, потому что он не нуждается в ней.
36.377 Мы заботливо и виновато ласкаем и превозносим его, потому что он шел своим путем и презрел наше неодобрение.
36.378 Боги любят его, потому что люди ненавидели его.
36.379 «К упорному смертному», сказал Зороастр, «не медлят блаженные боги».

37.380 Как молитвы людей — расстройство воли, так их убеждения — расстройство интеллекта.
37.381 Они говорят вместе с теми глупыми иудеями: «Чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не умереть. Говори ты, говори любой человек с нами, и мы будем слушать».
37.382 Повсюду мне не дают увидеть Бога в моем брате, потому что он закрыл двери своего собственного храма и повторяет предания только о Боге своего брата, или брата брата.
37.383 Каждый новый ум — новая классификация.
37.384 Если оказывается, что это ум редкой активности и силы, Локк, Лавуазье, Хаттон, Бентам, Фурье, он навязывает свою классификацию другим людям, и вот! новая система.
37.385 Пропорционально глубине мысли и таким образом числу объектов, которых она касается и делает доступными ученику, растет его самодовольство.
37.386 Но главным образом это проявляется в убеждениях и вере, которые также классификация некоего сильного ума, занятая фундаментальном учением о долге и отношении человеку к Высшему.
37.387 Таковы кальвинизм, квакерство, учение Сведенборга.
37.388 Последователь получает такое же удовольствие, подчиняя все новой терминологии, как девочка, которая только что изучила ботанику и видит через нее новую землю и новые времена года.
37.389 Пройдет время и ученик, изучая мышление своего наставника, найдет выросшей силу своего интеллекта.
37.390 Но все неустойчивые умы делают из классификации идола, принимают ее за цель, а не за быстро истощающееся средство, так что в их глазах стены системы смешиваются на далеком горизонте с границами вселенной; сияние небес кажется им подвешенным на своде, который построил их учитель.
37.391 Они не могут представить, что вы, другие, тоже имеете право видеть, что вы можете видеть: «Должно быть, вы как-то похитили свет у нас».
37.392 Они не чувствуют еще, что свет, вне всех систем, неукротимый, пробьется в любую хижину, даже в их собственную.
37.393 Пусть они поболтают немного, пусть называют его своей собственностью.
37.394 Если они честны и успешно занимаются, вскоре их чистенький новый загон станет слишком тесным и низким, затрещит, покосится, сгниет и исчезнет, и бессмертный свет, весь молодой и счастливый, от миллионов светил, миллионов цветов, будет сиять над вселенной как в первое утро.

38.395 2. Из-за потребности в самосовершенствовании культ Путешествий, чьи идолы — Италия, Англия, Египет, сохраняет свою привлекательность для всех образованных американцев.
38.396 Но те, кто сделали образы Англии, Италии и Греции достойными почитания, сделали это, вонзившись крепко, как земная ось, туда, где жили.
38.397 В часы мужества мы чувствуем, что наше место — там, где наш долг.
38.398 Душа — не путешественник, мудрый человек остается дома, и когда его нужды, его обязанности при случае зовут его из дому, или в чужие страны, он по-прежнему дома, и пусть по выражению его лица люди понимают, что он — посланник мудрости и добродетели, и встречается с людьми и городами как свободный гражданин, а не нарушитель границ или человек подневольный.

39.499 У меня нет скаредных возражений против путешествий вокруг земного шара ради искусства, учебы и добрых дел, если человек до этого полюбил свой дом и не уезжает в надежде найти нечто более великое, чем то, что ему знакомо.
39.400 Тот, кто путешествует, чтобы развлечься или обрести нечто, чего у него нет в себе, уезжает дальше от себя и среди старины состаривается уже в молодости.
39.401 В Фивах, в Пальмире, его воля и разум становятся дряхлыми и ветхими, как сами эти города.
39.402 Он привозит развалины к развалинам.

40.403 Путешествие — рай глупца.
40.404 Наши первые путешествия открывают нам, что место неважно.
40.405 Дома я грежу о том, что в Неаполе, в Риме, я смогу опьяниться красотой и забыть мое уныние.
40.406 Я пакую свой чемодан, обнимаю друзей, пускаюсь в море и, наконец, просыпаюсь в Неаполе, и вместе со мной суровая действительность — мое унылое я, неослабное, то же самое, от которого я бежал.
40.407 Я осматриваю Ватикан и дворцы.
40.408 Я делаю вид, что опьянен видами и свидетельствами, но я не опьянен.
40.409 Мой исполин идет со мной, куда бы я не шел.

41.410 3. Но страсть к путешествиям — это симптом более глубокого нездоровья, поразившего всю деятельность интеллекта.
41.411 Интеллект — бродяга, и наша система образования поощряет беспокойство.
41.412 Наши умы путешествуют, когда наши тела вынуждены оставаться дома.
41.413 Мы подражаем; а что такое подражание, как не путешествие ума?
41.414 Наши дома построены в чужом вкусе; наши полки отделаны чужим орнаментом, наши мнения, наши вкусы, наши способности, склоняются перед Прошлым и Далеким и следуют за ними.
41.415 Когда бы ни процветали искусства, их созидала душа.
41.416 В своем собственном уме искал свой образец художник.
41.417 Это его собственная мысль приложена к созданному им творению и к соблюденным им условиям.
41.418 Зачем нам нужно копировать дорический или готический образец?
41.419 Красота, удобство, величие мысли и оригинальность выражения также близки нам, как любому другому, и если американский художник изучит с надеждой и любовью в точности то, что должно быть им сделано, учтет климат, грунт, долготу дня, потребности людей, характер и форму правления, он создаст дом, который будет соответствовать всем этим условиям и удовлетворит также вкус и чувства.

42.420 Утверждай свое, никогда не подражай.
42.421 Твой собственный дар ты можешь проявить в любой момент с силой, накопленной за целую жизнь развития; но усвоенным талантом другого ты владеешь только вчерне, наполовину.
42.422 Тому, что каждый из нас может лучше всего, не может научить никто, кроме Создателя.
42.423 Никто не знает, что это и не может знать, пока сам человек не обнаружит это.
42.424 Где учитель, который мог бы научить Шекспира?
42.425 Где учитель, который мог бы дать наставления Франклину, или Вашингтону, или Бэкону, или Ньютону?
42.426 Каждый великий человек — единственный в своем роде.
42.427 Сципионизм Сципиона — именно та его часть, которую он не мог позаимствовать.
42.428 Изучением Шекспира никогда не создашь Шекспира.
42.429 Делай то, что назначено тебе, и ты не сможешь слишком надеяться или быть слишком отважным.
42.430 В такой миг твое высказывание будет смелым и величавым, подобно тому, что сделано потрясающим резцом Фидия, мастерком египтян, пером Моисея или Данте, однако отличным от всех них.
42.431 Невозможно душе совершенного обилия, совершенного красноречия, тысячеязыкой, унизиться до повторения, но если ты можешь слышать, что говорят эти патриархи, наверняка ты можешь ответить им в их тоне; ибо ухо и язык — два органа одной природы.
42.432 Оставайся в простых и благородных сферах твоей жизни, повинуйся своему сердцу и ты воссоздашь Золотой Век.

43.433 4. Подобно нашей Религии, нашему Образованию, нашему Искусству, наш общественный дух ищет вне себя.
43.434 Все люди гордятся совершенствованием общества, и ни один человек не совершенствуется.

44.435 Общество никогда не улучшается.
44.436 Оно уступает с одной стороны также быстро как приобретает с другой.
44.437 Оно подвергается непрерывным переменам; оно варварское, оно цивилизовано, оно христианизировано, оно богато, оно научно; но это изменение не улучшение.
44.438 Потому что за все, что дается, нечто забирается.
44.439 Общество овладевает новыми искусствами, и теряет старые инстинкты.
44.440 Какой контраст между хорошо одетым, читающим, пишущим, думающим американцем, с часами, карандашом и векселем в кармане, и голым новозеландцем, чье имущество составляют дубинка, копье, циновка и ничем не отделенная двадцатая часть навеса, чтобы спать под ним.
44.441 Но сравни здоровье двух этих людей и ты увидишь, что белый человек потерял свою исконную силу.
44.442 Если путешественники говорят правду, ударь дикаря топором, и за день или два его плоть срастется и заживет, как будто ты ударил кусок мягкой смолы, но тот же самый удар отправит белого в могилу.

45.443 Цивилизованный человек построил экипаж, но перестал пользоваться ногами.
45.444 Он поддерживается костылями, но потерял поддержку мышц.
45.445 У него есть точные швейцарские часы, но определить время по солнцу он не сможет.
45.446 Есть у него Гринвичский морской альманах, и, уверенный в том, что все знания у него под рукой, человек с улицы не знает ни одной звезды на небе.
45.447 Он не замечает солнцестояния, так же мало знает о равноденствии, и весь великолепный календарь года не имеет в его голове указателя.
45.448 Его записные книжки ослабили его память; его библиотеки перегрузили его ум; страховка увеличила число несчастных случаев; и можно поставить вопрос, не стеснили ли нас машины; не потеряли ли мы из-за тонкости вкуса часть энергии, а из-за христианства, застывшего в учреждениях и церемониях, силу природной добродетели?
45.449 Ибо каждый стоик был стоиком, но в христианском мире где христианин?

46.450 Изменение среднего нравственного уровня не превосходит изменения среднего роста или веса.
46.451 Сейчас величия в людях не больше, чем было когда-либо.
46.452 Замечательное равенство можно наблюдать между великими людьми первого и последнего века; и не может вся наука, искусство, религия и философия девятнадцатого века помочь развитию человека более великого, чем герои Плутарха, двадцать три или четыре века назад.
46.453 Прогресс рода совершается не во времени.
46.454 Фокион, Анаксагор, Диоген — великие люди, но они не стали зачинателями рода.
46.455 Тот, кто на самом деле принадлежит к их роду, не будет носить их имя, но будет принадлежать сам себе, и, в свою очередь, станет основателем направления.
46.456 Искусства и изобретения — только костюм каждой эпохи, и не они воодушевляют человека.
46.457 Вред от усовершенствованных машин может уравновесить их пользу.
46.458 Гудзон и Беринг достигли столь многого в своих рыбачьих лодках, что поразили Парри и Франклина, чье снаряжение исчерпало возможности науки и искусства.
46.459 Галилей с помощью театрального бинокля открыл величественный ряд небесных явлений, непревзойденный кем-либо после него.
46.460 Колумб открыл Новый Мир на беспалубном корабле.
46.461 Любопытно наблюдать, как периодически выходят из употребления и исчезают средства и механизмы, представленные с громким восхвалением несколько лет или веков назад.
46.462 Великий гений возвращается к сущности человека.
46.463 Мы рассматриваем улучшения в искусстве вести войну среди триумфов науки, и все же Наполеон покорил Европу бивуаками, которые опирались на одну доблесть, освобожденную от всех прочих вспомогательных средств.
46.464 Император считал невозможным создать хорошо подготовленную армию, говорит Лас Каз, «не отказавшись от вооружения, поклажи, вещевых и хозяйственных складов, пока в подражание римскому обычаю, солдат не будет получать запас зерна, молоть его на ручном жернове и сам печь свой хлеб».

47.465 Общество — это волна.
47.466 Волна движется вперед, но вода, из которой она состоит — нет.
47.467 Одна и та же частица не поднимается от подошвы до гребня.
47.468 Ее единство только феноменально.
47.469 Индивиды, которые составляют нацию сегодня, умрут завтра, и их опыт вместе с ними.

48.470 Также и потребность в Собственности, включая потребность в правительстве, которое защищает ее — это нужда в доверии к себе.
48.471 Люди смотрели вне себя, на вещи так долго, что дошли до того, что ценят религиозные, образовательные и гражданские учреждения как охранителей собственности и осуждают нападки на них, потому что чувствуют, что это нападки на собственность.
48.472 Они измеряют уважение друг к другу тем, что они имеют, а не тем, что они есть.
48.473 Но развитый человек начинает стыдится своей собственности из-за нового уважения к своей природе.
48.474 Особенно ненавистно ему то, что он имеет, если он видит, что досталось ему это случайно — в наследство, или как подарок, или путем преступления; это не принадлежит ему, не имеет в нем исток, и просто лежит, потому что ни революция, ни грабитель не забирают его.
48.475 Но тот, кто человек, приобретает всегда по необходимости, и то, что человек приобретает — живая собственность, которая не ждет знака властей, или воров, или революций, или пожара, или шторма, или банкротств, но бесконечно обновляет себя всюду, где дышит человек.
48.476 «Твой жизненный жребий, твоя доля», сказал халиф Али, «ищет тебя, поэтому не заботься ее поисками».
48.477 Наша зависимость от этих чуждых нам благ ведет нас к рабскому почитанию больших чисел.
48.478 Политические партии встречаются на множестве съездов; чем многолюднее, тем значительнее, и с каждым — новый шквал приветствий: Делегация из Эссекса! Демократы Нью-Гэмпшира! Депутаты от Мэна! Юный патриот чувствует себя сильнее прежнего с каждой новой тысячью глаз и рук.
48.479 Таким же образом реформаторы созывают съезд, и голосуют и решают большинством голосов.
48.480 Не то, друзья! Снизойдет бог и войдет и будет жить в вас прямо противоположным образом.
48.481 Только когда человек отбрасывает всю чуждую ему поддержку и остается один, я вижу его сильным и побеждающим.
48.482 Он слабеет с каждым рекрутом под его знаменем.
48.483 Человек не лучше ли всего города?
48.484 Не проси ничего у людей, и среди бесконечных изменений ты один окажешься твердой опорой, держащей все вокруг.
48.485 Тот кто знает, что сила врождена, что он слаб, потому что ищет добра вне себя в другом месте, и чувствует это, тот полагается на свою мысль, мгновенно исправляется, становится прямо, управляет своими членами, творит чудеса; точно как человек, стоящий на ногах, сильнее стоящего на голове.

49.486 Так пользуйся всем тем, что зовут Фортуной.
49.487 Большинство людей играют с ней, и всё выигрывают, и всё теряют по мере того как ее колесо вращается.
49.488 Но ты оставь как незаконные эти выигрыши и веди дела с Причиной и Следствием, канцлерами Бога.
49.489 По Воле делай и приобретай, и вот ты сковал цепями колесо Случая и пребудешь впредь бесстрашен перед его поворотами.
49.490 Политическая победа, рост доходов, выздоровление от болезни, или возвращение твоего отсутствовавшего друга, или какое-нибудь другое благоприятное событие поднимают твой дух, и ты думаешь, что тебя ждут хорошие дни.
49.491 Не верь этому.
49.492 Ничто не может принести тебе мира, только ты сам.
49.493 Ничто не может принести тебе мира, только триумф твоих принципов.